Наверное, не так много в мире столиц больших государств, где мощная полноводная река осью симметрии делит город на две равновеликие части. Мне, как и каждому из трехмиллионного Киева, в этом отношении повезло — Днепр, как по велению неизвестного архитектора, рассекает Киев на две, по сути, равные по площади половинки. Проезжая по каждому из семи киевских мостов в любое время года (за исключением периода нереста), можно наблюдать, как с лодки, а зимой со льда, любители рыбалки предаются своей страсти, пытаясь поймать «большую и маленькую». Я не просто упомянул лодку поскольку именно она делает доступным посещение любой точки водоема, где уж точно стоит «вот-такенная» рыбина и терпеливо ожидает кусочка металла, резины, силикона, пластмассы, мастырки и т. д. и т. п. Порой просто не хватает времени, чтобы ее здесь поймать, но уж на следующий раз… 
Как говаривал старина Гегель, главное не цель, а путь к ней. И та масса будоражащих наш мозг эмоций, при движении по непроторенной дороге жизни, пожалуй, именно то, что выгоняет наше бренное тело ни свет, ни заря, в снег, дождь и ветер, из теплой и уютной постели, к достаточно эфемерной, и, скажем честно, малоокупаемой (с финансовой точки зрения), по очень желанной добыче.
И если несмотря ни па что, госпожа Удача взяла вас под свое крыло, то берегись, конкурент и соперник, — о трофеях можно будет рассказывать до конца своих дней детям, внукам и правнукам, соседям, сослуживцам, а также «смиренно потупив взор» па страницах любимых журналов… Июль… Жара… Середина лета… Миллионы нормальных с виду людей пакуют чемоданы и несутся в пыльных, душно-потных вагонах к призрачным удовольствиям моря, наверняка зная, что придется бок о бок лежать с такими же «любителями экзотики» на раскаленном песке, гальке или бетоне, обгорая до тошноты и делая вид, как это здорово. Не спорю, что бывает очень интересно посетить необычный и непривычный для большинства жителей страны «южный полюс» с таким загадочно-волнующим названием как ЮБК и такое желанное, особенно в первый раз, МОРЕ, о котором рассказывают столько диковинок.
Но если это происходит из года в год, то в очередной раз, рассматривая прелести гор, заливов, пещер и водопадов под хорошо поставленный, п, иногда, устало скучающий голос экскурсовода, ты, посещая вроде бы новые, но так похожие на прежние красоты, ловишь себя па мысли, «а какого хрена я тут делаю?» Наверное, не у каждого есть возможность выбора, но если она есть, и предстоит решиться куда поехать — в знакомо-незнакомое место па море или проплыть по большой, средней или совсем маленькой безвестной речушке, на собственном, пусть и не очень комфортном судне, увидеть действительно новые места. пережить настоящие приключения, прокормиться тем, что поймаешь, и услышать голос дня и ночи, задумайтесь, чего вам действительно больше хочется.
Особый соблазн ведь еще и в том, что в руках родная рабочая удочка или спиннинг, с которыми так хочется испытать желанный трепет рвущейся из рук добычи. Наш с вами путь — вниз по течению Днепра от славного города Киева с небольшой веселой компанией тех, кто иногда любит оторваться от суеты и однообразия комфорта города, променяв его на бесшабашную и иногда такую сладкую жизнь бродяг-туристов. Плывем втроем па служащей верой и правдой уже не один год байдарке «Таймень».
Маршрут начинается метрах в трехстах-четырехстах от станции метро «Славутич» (туристы других городов могут только позавидовать — задумайтесь, как добраться до места старта: двадцать минут на метро от центра трехмиллионного города!). Пока мы собираем байдарку, группа поддержки в лице «дяди Вовы» (мой хороший товарищ и умелец поймать рыбу везде, где она водится), зайдя «по энти поры», ловит и снабжает нас несколькими бычками, которые очень даже кстати при ловле на живца. Володя выехал на рыбалку, и снабдить друзей «товарным» бычком ему как два пальца… манной кашей обмазать.
Итак, мы во всеоружии: собранный, несмотря на руководство капитана, трехместный «Таймень», «исчезнувшая» на дне лодки куча разнообразного снаряжения, разобранный и готовый к бою спиннинг, а также два очаровательных и преданно глядящих в глаза начальника матроса женского пола и, естественно, капитан — опытный речной волк (как приятно написать про себя пару теплых, ласкающих слух, слов). Матросня, хотя и веселая, но ядовитая без меры. Одна (по гороскопу) — гадюка, другая — скорпион.
Сами понимаете ехать в одиночку с такими крошками без змеиной сыворотки, все равно, что взбираться на Эверест без кислорода! Отъезжаем от берега на середину реки и начинаем сплав-ловлю. Попутный ветерок и небольшое течение несут нас в нужном направлении, а я пытаюсь поймать судака на живца. Спешить некуда, погода отличная, настроение бодрое, компания замечательная, да и рыбку поймать хочется!
Снасть традиционна для такой ловли: спиннинг — металлический легкий прут, «Невская» катушка со сталькой, груз — свинцовый шар на пятьдесят граммов и на отводе, что над грузиком, почти метровый поводок (сечение 0,22). Я использую в этой снасти самодельные, купленные на «Бухаре» добротные коричневые крючки с достаточно длинным и тонким телом (№ 12 по старой классификации). Бычки тощие-тощие (сантиметров по пять-шесть), не на что смотреть. Такое ощущение, что крючок и бычок одного размера. Интересно то, что на большие бычки судаки клюют гораздо реже, а такой размер крючка судаков не очень смущает — возможно, крючок напоминает хищнику веточку, около которой крутится бычок.
Процесс ловли сплавом стандартен: грузок опускается на дно, а затем поднимается резким движением на метр-полтора, и пауза до следующего касания дна. После касания возможна задержка на несколько секунд и новый цикл. Катушку не ставлю на трещотку, сдерживая ее пальцами и не давая ей возможности размотаться, но четко прослеживаю все изменения глубины. Бычок, при такой игре спиннингом, подлетает над дном и, планируя, опускается чуть ниже по течению.
Я давно занимаюсь подводной охотой, поэтому достаточно хорошо представляю поведение рыб и участки водоема, где обычно рыба держится. Наблюдая под водой за перемещением бычков (сами понимаете, когда плывешь у дна, то мелочь то тут то там стартует из-под тебя), приходилось видеть следующее: пытаясь поймать какую-то козявку или испугавшись чего-либо, бычок резко взлетает над дном, а дальше без видимых усилий, поддавшись течению, сносится на несколько метров вниз, падает на дно и замирает там.
При «вылете» бычка наблюдается лишь небольшое облачко мути, по которому и замечаешь рыбку: застыв на дне, бычок сливается с тиной, песком, рaкушками или остатками водорослей и становится, по сути, невидимым. При ловле сплавом, как, впрочем, и при ступенчатой проводке, приманка в точности имитирует такое поведение рыбки. Ловим уже минут тридцать-сорок и ни одной поклевки. Спиннинг отвешивает воде поклоны, а матросы начинают выдвигать гипотезы о том, что в этом месте рыбы нет, что бычок уже давно сорвался с крючка, что такого размера крючок отпугнет в солнечный день не только рыбу, но и разъяренного матадором быка. Короче, изгаляются над капитаном кто во что горазд.
И тут на перепаде глубин с девяти на семь метров следует уверенная поклевка. Неспеша подтягиваю судака и прошу младшего матроса Оксанку (она сидит в центре лодки ближе ко мне) взять его подсачеком. Это было еще то зрелище! Хичкок, ставя свои фильмы, наверное, взял бы на вооружение подобную сцену, желая наполнить адреналином кровь доверчивого зрителя — первая, заветная рыбка, клюнувшая после такого долгого ожидания, кружится вокруг лодки, а Оксанка пытается завести ее в подсак. Может быть, она и хочет поймать в сачок рыбу, но со стороны, кажется, что делается все возможное и невозможное, чтобы рыба туда не попала.
Старший матрос Иришка дает «полезные советы». Ощущение такое, что они втроем (Оксанка, Ириша и судак) сговорились испытывать на прочность мою нервную систему. Не тут-то было! Собрав волю в кулак, проявляя ангельское терпение и недюжинное мастерство, я таки загоняю, как шар в бильярдную лузу, рыбу в подсачек! Есть ужин! Хвалю Оксанку, выпускаю остальных бычков (зачем нам еще рыба — холодильника с собой нет), прячу трофей в холщовый мешок и в путь. Поскольку никуда не спешим (как сейчас приятно об этом вспомнить — никуда не спешим!), то решаем отойти от Киева часа на два-три хода, найти подходящее место для ночевки и, расслабившись, предаться единению с природой! Вокруг снуют, поднимая достаточно высокую волну, постылые катера со сверхмощными моторами и водные мотоциклы.
Пи мере удаления от Киева их все меньше и меньше, а настроение от их отсутствия все лучше и лучше. На выходе из Ольгинского залива отмечаем ждущую нас площадку для ночлега. После пыльного, душного, закованного в асфальт серого города, кажется, что мы попали в совершенно другой параллельный мир: покрытый разнотравьем и наполненный ароматом лета луг, мириады летающих от цветка к цветку букашек, буйство радующих глаз красок и отсутствие надоедливых горластых соседей — что может быть лучше! Двое мужичков, что расположились неподалеку (отец и сын), рассказывают, что начали сплавляться от Чернигова по Десне, а теперь идут по Днепру и никуда не спешат! У них двухместная резиновая лодочка, скорость, сами понимаете, не очень большая, но зато можно увидеть и рассмотреть все, что неспешно проплывает рядом с тобой. Ну и когда, как не в такой обстановке можно поговорить с сыном, так, чтобы каждый мог услышать м понять друг друга. Молодцы! Мои девочки по очереди примеряют ищущего хозяина ботинок, по после длительных дискуссий приходят к выводу, что он для них великоват и начинают заниматься делом: разбирать вещи, ставить палатку, собирать дрова, разжигать костер, готовить ужин… короче, жизнь бьет ключом. У меня же самая тяжелая и ответственная работа — общее руководство и фотосъемка, короче, сами понимаете, «ни сна, ни отдыха измученной душе». Наконец костер горит, ужин готов, палатка поставлена, солнышко, причудливо подсвечивая плывущие в небе тучки, медленно спускается за горизонт. Комары-вампнры выходят на ночной промысел, всаживая в открытые места тысячи беспощадных хоботков-иголок, пытаясь высосать из нас всю кровь. Звук от их крыльев напоминает звук эскадры тяжелых бомбардировщиков на подлете к аэродрому. Безоблачная июльская ночь, костер, комариный звон… Точно, как описывал классик: Хрустит чуть слышно тлеющий костер. Алеют угли, превращаясь в горсти пепла. Наполнен ароматом трав шатер II комариный звон, как зов из пекла…
Борьба с комарами, ввиду отсутствия репеллента (а не пользуемся им по идеологическим мотивам,
считая, что здоровью он приносит гораздо больший вред, чем насекомые), достаточно проста — идем и купаемся, охлаждая разгоряченное тело и смывая накопленные за день пот и усталость. Очень эффективно и полезно, тем более что сгустившаяся ночь теплая, безветренная и ласковая. Звезды в бездонном океане неба висят над головой и весело подмигивают нам. А мы, преодолев свою лень 1! выбравшись из однообразия и суеты повседневности, находимся на настоящем празднике жизни… Утро. Неторопливые завтрак и сборы. Отплываем и, не спеша, двигаемся вниз по реке, в полной мере окунаясь в мир лета, солнца, настроения настоящего отпуска. Купаемся каждые двад-цать-тридцать минут на очередном пляжике, которых на проплывающих мимо островах великое множество.
Острова напоминают рассказы о Рижском взморье — сосновые рощицы и роскошные песчаные дюны. Правда, наши «соснячки» сплошь и рядом соседствуют с ивами и березами, что никак не ухудшает впечатления, а, наоборот, говорит о неповторимом колорите украинской природы. На перекусе традиционное свежее украинское сало с черным хлебом и чесноком, свежими помидорами и огурцами. Много времени на такой обед не идет, а запаса килокалорий вполне хватает до ужина. Очередная стоянка на безлюдном песчаном островке почти напротив городка Украинки. Показываю жаждущей поймать рыбу Оксанке, как обращаться со спиннингом, а сам надеваю гидрокостюм и заплываю с подводным ружьем в заросший кувшинками, рогозом и лилиями заливчик. Конечно, можно понырять и в более глубоких местах, но вода (июль месяц) напитана сине-зелеными водорослями, и видимость просто отвратительная. В заливе же, граница которого принимает на себя несущуюся по Днепру взвесь, достаточно чисто. Не думаю, что встречу каких-то гигантов, но на уху рыба должна быть. Меня часто спрашивают, где стоит рыба, поэтому немного отвлекусь от своего повествования.
Все, что будет написано ниже, никак не догма, а лишь результаты моих подводных наблюдений в летний и осенний периоды. Ответ очень прост и в то же время сложен. Везде и нигде. Там, где вы вчера встретились с солидным экземпляром, сегодня полный «голяк». Бывает, впрочем, и наоборот. Конечно, есть и излюбленные места для любой рыбы, характерные наличием укрытия, чистой воды, кормовой базы и обилием (для каждой рыбы «обилие» понимается по-разному!) растворенного в воде кислорода. Не всегда эти факторы собираются вместе, поэтому, в зависимости от вида рыбы, времени года, да и просто времени суток, присутствие «трофеев» в тех или иных местах очень избирательно. Весьма весом фактор присутствия или отсутствия течения. Ну и, конечно, чем меньше мы рыбу тревожим, тем ей не хуже!
Для каждой рыбы своя «стоянка». Для краснопера и карася заросли камышей (заметьте не кромки, а именно места внутри зарослей), для мелкого окуня — песчаные пляжики около кромки лилий и кувшинок, для матерых горбатых разбойников — свалы на глубину, особенно если там встречаются корчи; для судака — те же свалы с корчами, но с глубинами побольше. Интересные «судачьи» места там, где на глубоководье встречаются крупные камни, затопленные деревья и напоминающие каменные валуны куски глины (интересно, кто из рыбаков их когда-нибудь видел?).
Частенько судак, поджидая добычу, неспешно крутится вдоль выходов с глубины, чем-то напоминая пастуха, караулящего своих овец. Замечу при этом, что стоянка «клыкастого» сильно зависит от времени суток — ночью судак выходит на более мелкие места, встречаясь на чистых песчаных отмелях. Интересно то, что он чувствителен к прозрачности воды. Вода в реках бывает неоднородной — участки, где видимость 20-30 см могут сменяться «водяной» линзой, в которой прозрачность 2-3 м.
Именно на них и можно найти клыкастого разбойника. Но это совсем не означает, что летом и ранней осенью его нельзя найти на более мелких местах. Если на реке с хорошим течением вы встретите зеленый островок водорослей, поверьте, «свидание» с судаком очень даже вероятно. В отличие от щуки (о чем речь будет идти ниже), судак предпочитает более открытые и менее заросшие места — песчаные пляжики и заросли невысокой травки, в которых он может пластом лежать на дне на глубине всего два-три метра. Ну, а щука… О ней рыбаки «знают» все. Одни пишут, что стоит до глубины «к … метров» и только, другие — что это «к» стремится к бесконечности, третьи — что вообще «не стоит» и питается только «киндер-сюрпризами» (новыми фирмовыми воблерами, стримерами, блейдбейтами, попперами (словцо-то какое смачное) и т. д. и т. п.), а на все остальное у нее аллергия. Читаешь такое и думаешь, какая падкая все-таки щука, как, впрочем, и другая рыба, на рекламу модных импортных приманок. Кстати, совсем не отрицаю, что все эти приманки хороши, и если бы увидел рыбака, который перед забросом спиннинга в рупор рассказывал рыбе о достоинствах и цене новой снасти, ничуть бы не удивился.
У каждого своя школа и свои способы привлечения добычи. Ну, а если серьезно, то щука достаточно «ленивый» хищник. В отличие от любящего течение «трудяги» судака, щука предпочитает засаду. Резкий рывок из укрытия — и добыча твоя (если промах, то вновь в засаду). В качестве укрытий могут выступать лежащие на дне бревна, корчи, камни, листья кувшинок, сваи, плавающие на поверхности скопления водорослей и тины (так называемые «шапки») и т. д. Щука не любит быстрого течения, а вот на «крутовертях-обратках» ее частенько можно встретить, когда она ожидает «соскочившую» со струи и зазевавшуюся рыбку. Крупная щука не брезгует большими глубинами и может встретиться там, лежа на дне, не только переваривая пищу, но и хватая все, что проплывает мимо. Неоднократно, хотя и не очень часто, наблюдал, как на ровном дне без всяких признаков корчей, водорослей и камней лежит как бревнышко щука.
Причем лежит мертво! Ощущение, когда видишь рыбу в таком оцепенении, что она «уже отошла в мир иной» — не шевелится ни один плавник. Но стоит к ней прикоснуться, как последует настоящий взрыв, и облако мути накроет вас с головой. Не нужно думать, что крупная щука обитает только в самых глубоких местах. Иногда просто замечательные экземпляры встречаются в зарослях камыша (тростника), где глубина всего-то метр-полтора. Заметьте, не только на урезе «камыш (тростник) — чистая вода», где она бывает часто, но и густых зарослях, достаточно далеко от чистой воды.
Очень интересно как щука маскируется. На мелких местах — это обычно тень от листьев лилий и кувшинок. Такое ощущение, что стоит поднять такой листочек у самой поверхности воды, как оттуда появится спина щуки. Замечательные укрытия — мелководные корчи, где щука, по сути, сливается с ними. На перепадах глубин даже самый маленький островок водорослей может прятать рыбу. Полтела может скрываться в иле, а среди водорослей лишь обозначаться силуэт головы. Никогда не забуду, как однажды охотясь на мели (глубины почти везде два-три метра), нашел симпатичную ямку метров шести-семи.
Зная, что буду охотиться на мелководье, перегрузился, т.е. добавил несколько лишних килограммов грузов, чтобы не так выбрасывало па поверхность. На мели очень комфортно, а на глубоких местах перегруз налицо — меня просто «вдавливает» в дно и от него приходится все время отталкиваться. Это происходит оттого, что неопреновый костюм под давлением сжимается, уменьшаясь в объеме и понижая, естественно, выталкивающую силу. Испытав такое на себе, даже самый заядлый двоечник тут же освоил бы закон Архимеда! 
«Выход» из ямы похож на движение космонавта — рукой по дну, подъем и пролет метра дна, еще рукой по дну — новый пролет и т.д. На очередном шаге вижу совершенно невзрачную травку.
Внимательно ее осматриваю, но не нахожу признаков рыбы. Ставлю руку на середину травки и пытаюсь оттолкнуться очередной раз. Дно под рукой илистое и каждый раз рука проваливается на восемь-десять сантиментов. Чувствую под рукой бревно, которое обхватить не могу. Бревно так бревно, мне какая разница, отталкиваюсь. В этот момент «бревно» оживает, причем так, что меня, как взрывом, подбрасывает наддном где-то на метр. Единственно, что успевает зафиксировать глаз — это щучий хвост сантиметров двадцать-двадцать пять в высоту. Все происходит настолько быстро и неожиданно, что ни о каком выстреле не могло быть и речи. Вот такие фокусы иногда приключаются на охоте! В каком месте бровки стоит щука — в верхней части, средней или внизу, на дне? Глаза рыбы расположены сверху головы, а боковая линия позволяет ориентироваться на колебания, что идут с разных сторон, но не из-под рыбы!
Поэтому хищник занимает позицию так, чтобы чувствовать жертву, которая над ним или сбоку от него. Основная часть добычи плавает в верхних слоях воды, поэтому, если на вершине бровки есть где спрятаться в засаде, то «охотник» наверняка там. Весьма интересно то, что хищники почти всегда располагаются в тени, а тень может создавать и сам крутой склон дна. Чем выше поднимается солнце, тем меньше тени, и щука, не имея укрытия, опускается все глубже и глубже на дно, приноравливаясь к солнечной тени! Не нужно думать, что я наблюдал, как одна и та же щука передвигается в течение дня от поверхности на глубину. Это просто не так. А вот встречи с зубастой «красоткой» в местах перехода «свет-тень» были частенько.
Коротко о «шапках» водорослей. Скопления водорослей, забитые тиной, «сине-зелеными», водяным орехом, часто покрывают десятки, а иногда и сотни квадратных метров, не привлекая рыболова к себе. Ныряя под ними, а под ними почти всегда есть проходы («шапки» на плаву), сначала думаешь, что ничего не увидишь. Но постепенно глаза привыкают к сумраку, и кажется, что вы плывете в заполненном жизнью тоннеле.
Двигаться необходимо очень медленно и осторожно, чтобы неловким движением (а боковая линия рыб начеку) не спугнуть добычу. Вода здесь достаточно прозрачная и можно увидеть все, что перед вами на расстоянии пяти-семи метров: скопление водорослей — отличный природный фильтр. Так вот, головы щук могут высовываться прямо из «потолка», словно чучела трофеев в домах богатых охотников. Как оттуда рыболову достать рыбу — для меня загадка, никакого просвета в этой толстостенной каше нет и в помине.
Занимать, как я уже писал, «шапки» могут не один де- сяток метров, поэтому физическая форма должна быть «на уровне»: из-под шапки вовремя нужно вынырнуть — акваланга-то с вами нет! Что же касается ям, то растительности в них я не наблюдал (речь идет о реках и озерах, а яма — подразумевается глубина более шести метров). Ил, песок, ракушка, камни, автомобильные покрышки, куски глины, корчи, затопленные деревья. Любое изменение рельефа, любой холмик, веточка или ямка — будьте внимательны — лежащая на дне щука очень схожа с обломком ветки дерева. Хочешь выжить — умей маскироваться! Кстати, еще одно интересное, на мой взгляд, наблюдение.
Добыв трофей .около перспективного места на реке (например, коряги или топляка), через несколько дней тут же можно встретить очередную крупную рыбину, нисколько не уступающую предыдущей. Такое ощущение, что «свято место пусто не бывает», и рыбы, атакующие из засады, насытившись, уходят, оставляя его своим товаркам, а сами, как говорят подводники, «ложатся на дно» в другом месте, чтобы, переваривая пищу, отдохнуть. Несколько слов о водяном орехе и его плодах. Гадость страшная. С каждым годом мелководья Днепра все сильнее и сильнее зарастают им, чему способствуют невысокие и непродолжительные паводки.
Плотность чилима (водяного ореха) бывает настолько высокой, что проплыть его заросли просто невозможно — настоящая, напитанная тиной, сине-зелеными и просто водорослями, трясина, сквозь которую нельзя протянуть руку. При этом чилим отлично «выкачивает» из воды кислород. При высокой температуре, кажется, что поверхность воды в местах его скопления шипит, как закваска самогона. Средней и мелкой рыбы в таких местах, по сути, нет — мертвое море. Встречаются иногда очень неплохие экземпляры щуки и сома, но очень-очень редко. Я всегда думал, что тянет крупного хищника в такие места, но к какому-то однозначному выводу прийти не могу.
То ли он устал от повседневных хлопот и требует уединения (около таких трофейных экземпляров других рыб нет и в помине), то ли при переваривании пищи ему нужно очень мало кислорода и он маскируется в полумраке так, чтобы ничто его не тревожило. Кто знает? Плоды водяного ореха разносятся по всей акватории, создавая новые поселения. Наступить на такой, лежащий на дне «фрукт», — удовольствие не из самых приятных — кожа протыкается шипом очень легко, а кончик «жала» обычно обламывается, оставаясь в ступне.
Эту глубокую занозу необходимо обязательно вытащить и продезинфицировать рану, иначе нагноение не заставит себя ждать. Но вернемся к нашему походу. Я ныряю в заливчике, наблюдая, как мимо проплывают неспешно станки плотвы и окуньков. У камышей застыли пучеглазые карасики. Рыбы немало, но вся она, мягко говоря, некрупная. Вода чистая — видимость метра три-четыре и практически нет зарослей водяного ореха. В таких местах обязательно должен быть хищник. Спиннингом работать здесь невозможно — поверхность полностью заросла водорослями, хотя глубины то там, то здесь три-четыре метра. Подныриваю под очередные водоросли и тихо, «на пузе», ползу по дну.
Впереди знакомый силуэт килограммовой щучки. Водоросли настолько плотно меня окружают, что повернуть ружье в нужную сторону совсем непросто. Пока вожусь с прицеливанием -щучки след простыл. Ничего, лиха беда начало! Ныряю вновь и вновь — еще одна небольшая щучка. На сей раз я оказался проворней, чем она, и первая рыбка уже на моем кукане. Еще несколько нырков и среди редко торчащих камышинок встречаю небольшого сомика — есть рыбка на ужин, а больше нам и не надо. Возвращаюсь восвояси, думая о том, как буду себя вести, если на пути появится какой-нибудь приличный трофей. Честно скажу, желания противоречивые, и чтобы не было соблазна, просто интенсивно работаю ластами, отпугивая искусителей. Девчонки к моему возвращению уже поставили палатку и ждали кормильца. Океанки не поймала ничего, хотя места, судя по чешуе, достаточно рыбные. Ничего, твоя рыбка еще впереди, пусть пока подрастает! Чешуя от «белой» рыбы, так что если надумаем побывать в этих местах, есть смысл взять с собой фидерную спасть. Пока я переодевался, матросики молча чистят рыбу. Но как только я облачился в свой роскошный вечерний, впитавший ароматы десятков костров костюм, они тут же заставили меня разжигать огонь и готовить угли для жарки рыбы. Бунт на корабле да и только! Молча, безропотно принимаю удары судьбы и принимаюсь за дело.
Кстати, делаю все с огромным удовольствием, доставляя при этом радость не только себе, но и своим боевым подругам. Через пять минут костер весело горит, угли, прогорая, отдают тепло крышкам двух солдатских котелков, в которых шипят, прожариваясь, сочные куски только что добытой рыбы. Крышки совсем небольшие, поэтому жарка рыбы растягивается на какой-то фантастический срок, тренируя пашу выдержку и стойкость. Солнышко, меж тем, садится в тучи па горизонте, превращая, словно художник, день в ночь. Лягушки, скрывающиеся днем в траве, начинают шествие по берегу, словно колонны демонстрантов. При этом они мало обращают на нас внимания, все время путаясь под ногами. По моим многолетним наблюдениям, массовый выход земноводных — верный признак надвигающегося дождя. Комары просто озверели — рвут на мирно жарящих рыбу девчонках живую плоть.
Мои призывы к разуму о том, чтобы одеться, не приводят ни к чему. Видимо, особи женского пола так тренируют свою несгибаемую волю, а может быть просто любят, когда иногда мучают их бренное тело. Наконец-то рыба готова (кстати, уже двенадцать ночи!). К этому времени температура воздуха несколько снизилась и комары исчезли. Мы с наслаждением поглощаем вкуснейшую, пропахшую запахом дымка, жареную рыбу. На столе свежие огурчики, помидоры, зелень, сладкий перец и ржаной черным хлеб (пишу об этом, а у самого сейчас полон рот слюны). Киев отсвечивает на горизонте своими огнями, а нам, на небольшом и очень уютном песчаном островке, подарено несколько часов счастья… Утро, как и ожидалось, приносит небольшой дождик.
Небо над правым противоположным берегом содрогается от грохота грома, молнии раскаленными красно-желтыми стрелами врезаются в землю, и видно, как сизый грозовой фронт обрушивает проливной ливень не на нас. Днепр, словно защитник, отгоняет от пас тучи, донося лишь теплые, освежающие тело, капельки влаги. Плывем вниз по течению, оставляя справа Трипольские кручи. Нежарко, самое время плыть и плыть. И хотя матросики лениво гладят веслами воду, попутный ветер и легкое течение позволяют достаточно быстро передвигаться. Места не располагают к себе: острова исчезли, левый берег — бетонная дамба, правый — высоченные обрывистые холмы. Не останавливаемся после очередного привала уже более трех часов, поэтому начинает сказываться усталость. Правый берег делается более пологим, а дамба слева переходит в плавни, вдоль которых тянется полоса леса. Странное это место — плавни со стороны реки ограничены достаточно высоким островом, с растущими на нем мощными деревьями. Подъезд к суше есть не везде — мелководье сплошь заросло тростником, в котором лишь изредка видны проходы.
Последние метров сорок-пятьдесят идем по колено в воде. Ну а стоянка просто замечательная — удивительная полянка, на которой кем-то заботливо поставлен стол, место для костра и обилие сухих дров. За нами — заросшие тростником и камышом плавни, а мы стоим недалеко от левого берега Днепра на длинном, шириной метров двадцать, островке, сплошь заросшим дикой ежевикой. Рыбу не ловим — сидеть на байдарке уже нет сил, а с берега -сто метров мели, перебросить которую просто невозможно. Пока распаковываем вещи, видим здоровенную гадюку (не ужа!), проплывающую в метре от берега от одних корчей к другим. Мы ее не трогаем, она не трогает нас, но в воду и кусты девчонки заходить отказываются. Поэтому приходится делать все самому: принести воды, насобирать и нарубить дров, расчистить место для палатки и т. д. и т. п. Делаю все это без напряжения, с удовольствием глядя, как мои дорогие матросики отдыхают после достаточно протяженного и хлопотного дня.
Настроение, и без того замечательное, повышает сказочно красивый золотой закат, добавляя нотки продолжающегося праздника. И это несмотря на наличие живущих рядом и щекочущих нервы гадов. Haш поход достаточно скоротечен — послезавтра мы должны вернуться в Киев. Поэтому решаем с утра подняться вверх по течению до красивого безлюдного островка напротив городка Украинки и переночевать там. От Украинки в Киев регулярно ходят электрички (всего час ходу), так что выбраться с этой точки проблем не будет. Утро замечательное. Солнышко балует своей улыбкой, а северный ветерок приносит глухие звуки работающего квока. Судя по рельефу берега (кручи просто впечатляют), усатому матерому разбойнику есть где найти нужную яму после обильной трапезы. А кушать ему тут есть что: Днепр в этом месте своеобразен — тянущиеся вдоль левого берега и доходящие почти до середины заросшие водорослями отмели дают возможность подрасти и нагулять вес рыбьей мелочи.
Любители поквочить, возьмите место на заметку! У нас все идет по плану: возвращаемся на острова, что так любезно приютили пас несколько дней назад. Ветер свеж и достаточно крепок (порывы достигают метров двенадцати в секунду), поэтому не выходим на фарватер, где гуляют очень даже приличные волны, а идем вдоль левого берега, под прикрытием дамбы. Среди островов ветер не так силен, видимо сказываются ветровые тени от дамбы и растущих на берегу деревьев. Вода сплошь и рядом заполнена зарослями лилий и кувшинок, п. возможно, именно где-то здесь притаилась царевна-лягушка, ждущая своего принца. Думаю, что она его обязательно найдет!
Находим песчаный островок, берег которого заселен колонией ласточек, радующих глаз приятной, присущей только лету суетой. Стрекозы в поисках пищи неспешно перелетают в полуденном зное от одной травинки к другой, а мы, как заведено, разбиваем лагерь. И хотя стоит последняя декада июля, чувствуется приближение осени — поутру кое-где в утренних лучах солнца сверкают всеми цветами радуги паутинки. Вновь надеваю гидрокостюм, а Оксанка берет в руки спиннинг. После трудов праведных — 2:0 в мою пользу (две небольшие щучки). Девчонки, отлынивая от работы, очень своеобразно моют посуду, предоставляя рыбешкам возможность удовлетворить свое любопытство и набить животики остатками нашей пищи. Кстати, весьма интересно наблюдать, как рыба чувствует и находит себе пропитание — не сомневаюсь, что нечто аналогичное происходит и на глубине, когда мы прикармливаем место. Вначале появляются один-два учуявших запах пищи разведчика.
Думаю, обоняние у карповых играет ключевую роль в нахождении кормовых объектов — чувствительность рыб к запаху общеизвестна. Затем, как по мановению волшебной палочки, появляется стайка за стайкой, пока от пищи не остается и следа. Возможно, рыбы общаются между собой с помощью звуков, призывая побратимов к трапезе, а, возможно, смачное разносящееся в округе «чавканье» не может оставить равнодушными собратьев. Кстати, интересно и то, что за стайкой мелочи подоспела стайка охотящихся за мелочью окуньков: создаваемые стаей вибрации привлекают не только рыб одного вида, но и их врагов. Спускается вечер — последний вечер нашего путешествия.
Поход подходит к концу. Плывущее над горизонтом солнышко, словно пылающий факел, играет в воздухе и на гладкой поверхности воды багровыми красками. Кажется, что кто-то разлил расплавленный металл, который, остывая, приносит ощущение тепла, а в безветренной тишине стоит ощущение тревожного спокойствия. С одной стороны, спокойно, потому что мгновения счастья происходят здесь и сейчас с тобой, тревоги — оттого, что вряд ли, в таком виде как сейчас, они еще повторятся. В такие минуты знаешь, что эти картины останутся в сознании и где-то в будущем, словно ноющий рубец, всколыхнут воспоминания о том, что было с тобой, и о тех, кто был рядом.
Что принесет день грядущий мы не ведаем, но то, что матушка-природа подарила нам несколько дней настоящего праздника лета, о котором каждый из нас будет с грустью вспоминать в осенне-морозные дни души — это точно. И дай Бог, чтобы такие дни-воспоминания были у каждого из нас, потому что без них пет радости от того, что называется коротким простым словом ЖИЗНЬ. Юрий Пилипенко Опытный рыболов-любитель г. Киев Современная рыбалка №7 2007г.
